Хижина дяди Тома - Страница 106

К оглавлению

106

– Ну, кажется, подох! – Легри наклонился к нему. – Так и есть. Что ж, по крайней мере замолчит теперь на веки вечные. И то хорошо.

Но Том был жив. Его непоколебимое мужество поразило очерствевшие сердца Сэмбо и Квимбо, и как только Легри ушел, они сняли несчастного мученика со скамьи и сделали все, чтобы вернуть его к жизни, думая в невежестве своем, что оказывают ему величайшее благодеяние.

– Что же мы наделали! Вот грех-то! – сказал Сэмбо. – А кто будет отвечать за это на том свете? Пусть хозяин и отвечает, с нас нечего спрашивать.

Они обмыли ему раны, положили его на подстилку из хлопка. Один из них сбегал в дом, выпросил у Легри коньяку, будто в награду за труды, и, вернувшись, заставил очнувшегося Тома выпить стакан до дна.

ГЛАВА XLI
Молодой хозяин

Два дня спустя в ясеневой аллее, ведущей к дому Легри, появилась тележка, в которой сидел какой-то молодой человек. Он остановился у крыльца, бросил вожжи на спину лошади, спрыгнул с сиденья и спросил, можно ли видеть хозяина плантации. Это был Джордж Шелби. Но для того чтобы читатель узнал, как он попал сюда, нам придется нарушить ход повествования и вернуться немного назад.

Письмо мисс Офелии к миссис Шелби волею случая провалялось месяца два в какой-то захолустной почтовой конторе, а когда оно дошло наконец по адресу, след Тома уже затерялся в глуши болот, тянущихся вдоль берегов Красной реки.

Письмо взволновало миссис Шелби до глубины души, но в то время ей ничего не удалось предпринять: она проводила дни и ночи у постели мужа, лежавшего в горячке. Единственной ее опорой и единственным помощником, который вел все дела по имению, был сын Джордж, успевший превратиться за это время из мальчика в высокого, стройного юношу. Мисс Офелия со свойственной ей предусмотрительностью не забыла сообщить в своем послании фамилию поверенного Сен-Клеров, и миссис Шелби сразу же обратилась к нему с просьбой известить ее о судьбе Тома. Но несколько дней спустя новые заботы всецело поглотили мать и сына, ибо мистер Шелби умер.

В завещании он назначил жену своей душеприказчицей, оказав таким образом полное доверие ее уму, и она с присущей ей энергией принялась распутывать клубок оставшихся после мужа долгов. Проверка бумаг, векселей, продажа имущества отнимали все время у нее и у Джорджа, так как им хотелось расплатиться со всеми кредиторами, чего бы это ни стоило, и привести дела покойного в надлежащий порядок.

Поверенный Сен-Клеров не замедлил ответить на письмо миссис Шелби. Однако он мог сообщить ей только то, что негр Том был продан с торгов, деньги за него были получены, а дальнейшая его судьба неизвестна.

Такой ответ не удовлетворил ни миссис Шелби, ни ее сына, и полгода спустя Джордж, отправившись по поручению матери на Юг, решил заехать в Новый Орлеан, навести там справки о Томе, попытаться найти его и привезти домой.

Бесплодные поиски длились несколько месяцев, и вдруг Джордж совершенно случайно встретился в Новом Орлеане с одним человеком, который дал ему все нужные сведения. Наш герой запасся деньгами и отправился на пароходе вверх по Красной реке с твердым намерением разыскать и выкупить своего старого друга.

Слуга-негр ввел его в гостиную, где сидел Легри.

Саймон принял гостя насколько умел приветливо.

– Мне известно, – начал юноша, – что вы приобрели в Новом Орлеане негра, по имени Том. Он принадлежал когда-то моему отцу, и я хотел бы выкупить его.

Легри сразу нахмурился и не дал Джорджу договорить.

– Да, верно, есть у меня такой негр. Я за него только зря деньги заплатил, за негодяя. Он наглец, бунтовщик, побеги устраивал другим неграм. Двух женщин у меня как не бывало, а им цена каждой по восемьсот, по тысяче долларов. Сам признался, что это его рук дело, а где они прячутся, не говорит. Под плетью и то молчал, а уж, кажется, здорово ему всыпали. Я так еще никого не порол, как этого Тома. Теперь он прикинулся, что умирает, да я ему не верю.

– Где он? – вырвалось у Джорджа. – Я хочу его видеть! – Щеки юноши залились краской, глаза вспыхнули, но он еще сдерживал себя.

– Том в чулане, – раздался за окном голос негритенка, который держал лошадь Джорджа.

Легри рявкнул на мальчика, а Джордж, не говоря ни слова, повернулся и вышел из комнаты.

Том лежал в чулане уже вторые сутки, большей частью в забытьи, не испытывая боли, ибо истязания той страшной ночи притупили в нем всякую чувствительность. Несчастные рабы пробирались к нему тайком под покровом темноты и, урывая время от считанных часов отдыха, старались хоть чем-нибудь отплатить своему товарищу за ту ласку, с которой он относился к ним. Чем они могли помочь ему? Подать кружку холодной воды – и только! Но с какой любовью это делалось!

Касси тоже узнала о жертве, принесенной ради нее и Эммелины. Не посчитавшись с опасностью, она вышла накануне вечером из своего убежища и прокралась в чулан. И те прощальные слова, которые Том еще мог прошептать этой озлобленной, во всем отчаявшейся женщине, растопили лед, сковывающий ее душу, и она расплакалась впервые за долгие годы.

Когда Джордж вошел в чулан, сердце у него мучительно сжалось, перед глазами поплыли круги.

– Не может быть… не может быть! – проговорил он, опускаясь на колени перед Томом. – Дядя Том, друг мой!

Знакомый голос достиг слуха умирающего. Он чуть повел головой и улыбнулся.

Слезы, делающие честь мужественному сердцу юноши, хлынули у него из глаз, когда он склонился над смертным одром своего несчастного друга.

– Дядя Том! Очнись… скажи хоть слово! Посмотри на меня! Я Джордж! Ты узнаешь своего маленького Джорджа?

106